Сохранена оригинальная орфография и пунктуация текстов. Данные о количестве жертв в разных документах могут отличаться. В разделах «События» и «Жертвы» число жертв дано по документам, в которых, на наш взгляд, приведена наиболее достоверная информация.

Из материалов Киевской судебной палаты. Дела о еврейских погромах в м. Полонном (1917 год):

«Господину Прокурору Кiевской Судебной Палаты.

Прокурора Житомiрскаго Окружнаго Суда.

Представленiе.

Доношу Вамъ, г. Прокуроръ, что 24-25 минувшаго сентября солдатами расположенныхъ въ м. Полонном, Волынской губернiи, воинскихъ частей, были произведены разграбленiя имущества местныхъ евреевъ.

События эти начались и развились следующимъ образомъ:
За несколько дней до этихъ событiй члены полкового комитета и офицеры квартирующаго въ Полонномъ 259 пехотнаго запаснаго полка стали замечать все растущее возбужденiе солдатъ, причиной котораго являлось, по словамъ названныхъ членовъ и офицеровъ, отсутствiе на рынке предметовъ продовольствiя, табаку, папиросъ, а также резкое колебанiе цѣнъ на продукты.

24 сентября, вечеромъ, изъ ренсковаго погреба Гевшiя Гельфера вышли 2 пьяныхъ солдата, сообщившiе бывшимъ на улице солдатамъ, что въ погребе много вина, но таковое продаютъ по высокой цене и только офицерамъ; въ собравшейся толпе солдатъ тогда стали раздаваться крики: «офицерам можно продавать, а намъ нельзя”, после чего толпа солдатъ человекъ въ 50 зашла въ погребъ Гельфера, который заявилъ имъ, что продаетъ вино только по рецептамъ врачей, и предъявилъ имъ документы на право торговли виномъ; после этого солдаты удалились, но спустя короткое время въ погребъ Гельфера, въ которомъ находилось 2280 бутылокъ вина и коньяка и вино въ несколькихъ бочкахъ, ворвалась толпа солдатъ человекъ въ 150 и стала расхищать бутылки съ виномъ и распивать таковое; для прекращенiя этого была вызвана учебная команда полка, 45 человекъ изъ которой были поставлены въ доме Гельфера, а остальные 135 человекъ были назначены въ патрули по местечку; однако солдаты учебной команды действовали крайне вяло и нерешительно, а некоторые изъ нихъ сами приняли участiе въ распитiи вина. Группы солдатъ продолжали сменяться новыми группами, продолжая расхищать изъ погреба вино; солдаты проникли также и въ расположенную надъ погребомъ квартиру Гельфера, где поломали обстановку и расхитили часть вещей. Увещанiя офицеровъ и членовъ полкового комитета успеха не имели, применить же силу они, по ихъ словамъ, не могли, такъ какъ не имели на кого опереться, да и опасались, что примененiе оружiя можетъ повести къ кровавымъ столковенiямъ.

25 сентября утромъ на улицахъ местечка вновь стали собираться толпы солдатъ, требуя производства обысковъ у евреевъ, въ виду чего Начальникъ военной милицiи и приступилъ къ производству таковыхъ; но въ то же время толпа солдатъ, разбивъ двери ренсковыхъ погребовъ Овшiя Рубинштейна и Зейделя Майданскаго, стала расхищать хранившееся у нихъ, бывшее на учете у акцизнаго ведомства, вино; изъ квартиръ названныхъ евреевъ солдаты расхитили также принадлежащее имъ имущество. Между темъ другiя группы солдатъ разошлись по местечку и, проникая якобы для производства обысковъ въ квартиры и магазины евреевъ, расхищали товары ихъ и имущество. Къ вечеру 25 сентября солдаты несколько успокоились и безпорядки прекратились. Всехъ потерпевшихъ оказалось 98 человекъ.

О событiяхъ 24-25 сентября Командиромъ 259 пехотнаго запаснаго полка было сообщено военному следователю 3 Кiевскаго участка, но последнiй дѣла къ своему производству не принялъ, уведомивъ названнаго Командира, что дело подлежитъ передаче гражданскому следователю; переписку эту Командиръ 259 пехотнаго запаснаго полка препроводилъ Судебному Следователю 4 участка Новоградволынскаго уезда, на основанiи которой последнiй I октября принялъ дело къ своему производству по признакамъ преступленiя, предусмотреннаго 269I — ст.[атьёй] улож.[ения о] наказ.[аниях] Для наблюденiя за производствомъ предварительнаго слѣдствiя мною былъ командированъ участковый Товарищъ Прокурора Доброгорскiй, подъ наблюденiемъ котораго съ 7 по 12 октября, были допрошены 93 потерпевшихъ и 9 свидетелей. Следствiемъ представилось возможнымъ установить фамилiи лишь 8 солдатъ, принимавшихъ участiе въ описанныхъ безпорядкахъ; на основанiи добытыхъ данныхъ участковымъ Товарищемъ Прокурора предложено Судебному Следователю предъявить темъ солдатамъ обвиненiе по 1642 и 1643 ст[атье]. улож[ения о]. наказ[иях]. Дальнейшее движенiе следствiя задерживается выясненiемъ места нахожденiя некоторыхъ обвиняемыхъ, выбывшихъ изъ м. Полоннаго.

О нераденiи по этому делу Судебнаго Следователя 4 участка Новоградволынскаго уезда Прожиги мною одновременно съ симъ предложено на распоряженiе Окружнаго Суда /представленiе мое отъ сего числа № 5435./

Копiя сего донесенiя одновременно съ симъ №.5410 представлена мною Министру Юстицiи.

Прокуроръ Суда Сап[неразб.]

19 октября 1917 г.

Секретарь Сапрыгинъ»

«Господину Прокурору Кiевской Судебной Палаты.

Прокурора Житомiрскаго Окружнаго Суда.

Представленiе.

Въ дополненiе къ представленiю моему отъ 18 м. октября за №5409 имѣю честь донести слѣдующее:

22 октября Судебнымъ Следователемъ допрошены свидетели Бронштейнъ и Юникъ, показавшiе: Бронштейнъ, — что 25 сентября вечеромъ возле аптекарскаго магазина, чьего- онъ, свидетель, не знаетъ, онъ встретилъ солдата 259 пехотнаго запаснаго полка Гринштейна, который говорилъ толпе солдатъ «есть духи, хорошее мыло» и Юникъ,- что 25 сентября около 3 часовъ дня онъ встретилъ Гринштейна съ бутылкой темнаго цвета въ рукахъ; за Гринштейномъ шла толпа солдатъ, которой Гринштейнъ говорилъ: «идемъ бить жидовъ».

30 октября привлечены въ качестве обвиняемыхъ: Турдаковъ, Чаплыгинъ, Ерохинъ и Бондаревъ- по 1643 ст.[атье] улож.[ения о] наказ.[аниях], Кузьминъ, Абрамкинъ и Гладковъ — по 9 и 1642 ст.[атьям] того же уложенiя и Гринштейнъ — по 1642 ст.[атье] улож.[ения о] наказ.[аниях].

2 ноября допрошены въ качестве обвиняемыхъ Турдаковъ и Чаплыгинъ /мера пресеченiя — надзоръ военнаго начальства/ и тогда же имъ предъявлено следствiе. 27 октября было послано начальнику пулеметной команды /въ Мирополь/  требованiе о командированiи въ камеру Судебнаго Следователя Ерохина и Бондарева къ 4 ноября, но солдаты эти не явились, въ виду чего 9 ноября посланъ начальнику Миропoльской милицiи запросъ  стоитъ ли въ настоящее время въ Мирополе пулеметная команда. 31 октября и 3 ноября Следователемъ получены сообщенiя командира 259 полка, что Кузьминъ, Абрамкинъ и Гладковъ отправлены 26 сентября въ распоряженiе начальника штаба I гвардейскаго корпуса, а Гринштейнъ отправленъ 25 октября въ распоряженiе начальника штаба 25 армейскаго корпуса. О месте нахожденiя этихъ штабовъ запрошенъ командиръ 259 полка.

Прокуроръ Суда Сап[неразб.]

20 ноября 1917 года

Секретарь Сапрыгинъ»

«Господину Прокурору Кiевской Судебной Палаты.

Прокурора Житомiрскаго Окружнаго Суда.

Представленiе.

15 октября 1917 года солдаты квартирующаго въ м. Полонномъ 259 пехотнаго запаснаго полка, собираясь группами на улицахъ названнаго местечка, стали говорить о необходимости производства у евреевъ обысковъ съ целью обнаруженiя у нихъ водки и съ 2 часовъ дня приступили въ производству таковыхъ. Первыми были произведены обыски въ «Коммерческихъ номерахъ» и въ домахъ мещанъ Агельберга и Тира; у последняго было обнаружено 2 бутылки спирта и 6 бутылокъ краснаго вина, которые были частью выпиты солдатами, частью уничтожены. После этого солдаты зашли въ домъ Энты Штейнманъ и въ магазины Либмана, Месонжника и Дорфмана, где разграбили часть ихъ имущества и товаровъ. При разгроме магазина Дорфмана начальникомъ военной милицiи былъ задержанъ принимавшiй участiе въ разгроме солдатъ, назвавшiйся Горбатюкомъ, доставленный затемъ въ канцелярiю полка. Въ то же время прибылъ въ местечко 2 кадровый батальонъ 259 полка, которымъ солдаты были разогнаны, причемъ несколькими солдатами этого батальона были доставлены въ полковую канцелярiю 2 солдата, назвавшiеся Смирновымъ и Безроднымъ, которые, по словамъ приведшихъ ихъ солдатъ,  пытались открыть замки у лавокъ на базаре. Вечеромъ же около полковой канцелярiи собралась толпа солдатъ и потребовала освобожденiя содержавшихся тамъ подъ арестомъ Горбатюка, Смирнова и Безроднаго, въ виду чего названные солдаты и были отпущены комендантомъ м. Полоннаго.

16 октября солдаты вновь произвели обыски въ домахъ и магазинахъ 8 евреевъ, забирая при этомъ имущество и товары ихъ; благодаря увещанiямъ офицеровъ и членовъ полкового комитета, а также присутствiю кадроваго батальона, въ этотъ день грабежей солдатами больше произведено не было.

17 октября на базарной площади Полоннаго опять собралось около 1000 солдатъ; изъ этой толпы раздавались призывы громить магазины, такъ какъ въ нихъ будто бы скрыты запасы мыла, въ которомъ солдаты очень нуждаются; увещанiя офицеровъ, членовъ полкового комитета и прибывшихъ въ этотъ день въ Полонное членовъ исполнительнаго комитета XI армiи Левитаса и Михайловскаго никакого успеха не имели; изъ толпы солдатъ выделились отдельныя группы, которыя, зайдя въ дома и магазины 7 евреевъ, расхитили часть принадлежащаго имъ имущества и товаровъ; въ виду этого была вызвана учебная команда 259 полка, при вступленiи которой въ местечко солдаты разсеялись, безпорядки прекратились и более не возобновлялись.

18 октября прибыли командированные для охраны Полоннаго 2 эскадрона уланъ, которые находятся въ местечке и въ настоящее время.

16 октября Начальникъ милицiи м. Полоннаго сообщилъ о возникновенiи безпорядковъ Судебному Следователю 4 участка Новоградволынскаго уезда. Сообщенiе это получено Следователемъ 17 октября, по возвращении его изъ поездки въ участокъ, где онъ пробылъ съ 13 октября , и послужило поводомъ къ производству предварительнаго следствiя по признакамъ преступленiя, предусмотреннаго 1642 ст.[атьёй] ул.[ожения о]  наказ.[аниях].

18-20 октября Слѣдователемъ допрошены 12 офицеровъ и членовъ полкового комитета, Левитасъ и Михайловскiй и 20 потерпевшихъ, изъ коихъ 10 человекъ заявили, что они могли бы опознать грабившихъ ихъ солдатъ; въ виду этого 20 октября въ помещенiе волостного правленiя была вызвана одна изъ ротъ полка для предъявленiя солдатъ потерпевшимъ; туда же прибыли командиръ полка и членъ полкового комитета Саяпинъ. Когда изъ этой роты были приглашены въ помещенiе волостного правленiя первые 4 солдата для предъявленiя ихъ потерпевшимъ, оставшiеся во дворе солдаты заволновались и, ворвавшись въ волостное правленiе, окружили Слѣдователя, Командира полка, Саяпина и потерпевшихъ, причемъ изъ толпы солдатъ стали раздаваться призывы убить ихъ и были нанесены побои некоторымъ потерпевшимъ; съ большимъ трудомъ удалось успокоить солдатъ, которые затемъ ушли изъ волостного правленiя.

21 октября къ Следователю явилось 8 потерпевшихъ и заявили, что въ виду угрозъ солдатъ убiйствомъ, если потерпевшiе укажутъ грабившихъ ихъ солдатъ, они категорически отказываются опознавать солдатъ.

На 23 октября Следователемъ были вызваны солдаты Горбатюкъ, Смирновъ и Безродный. Начальникъ караульной команды, къ которому было обращено требованiе о высылке этихъ солдатъ, уведомилъ Следователя, что солдатъ по фамилiи Горбатюкъ и Безродный въ команде нетъ. Смирновыхъ же есть 2 человека — Иванъ Емельяновъ и Иванъ Федоровъ; въ виду этого Следователемъ былъ затребованъ отъ коменданта м. Полоннаго списокъ солдатъ, приведшихъ 15 октября названныхъ солдатъ въ полковую канцелярiю; списокъ этихъ солдатъ сообщенъ Следователю 26 октября.

Относительно сопротивленiя солдатъ, оказаннаго Судебному Слѣдователю при предъявленiи заподозренных, я одновременно съ симъ возбуждаю предварительное следствiе по признакамъ преступленiя, предусмотреннаго 271 ст.[атьёй] улож.[ения о] наказ.[аниях].

Копiя сего донесенiя одновременно съ симъ за №5723 представлена мною Министру Юстицiи.

Прокуроръ Суда Сап[неразб.]

31 октября 1917 г.

Секретарь Сапрыгинъ»

Оригинальные документы, текст которых процитирован выше, хранятся в Центральном Государственном Историческом Архиве Украины в г. Киев (Ф.317, Оп.1, Д.6101, 6102)

Рапорт секретаря Военкома 6-й Кавдивизии 1-й Конармии Хагана:

«28-го сентября сего года, утром, по выступлении Полештадива 6 из м. Полонного по направлении на Юровку, я, Секретарь Военкомдива и Военкомдив 6 тов. ШЕПЕЛЕВ остались в Полонном с тем, чтобы выгнать из местечка отставших красноармейцев и прекратить грабежи над мирным населением. Зайдя в один из домов перед которыми стояли две оседланные лошади, мы нашли на полу старика, лет 60-ти, старуху и сына, страшно изуродованными ударами палашей, а напротив на кровати лежал израненный мужчина. Тут же в доме, в следующей комнате какой-то красноармеец в сопровождении женщины, назвавшей себя сестрою милосердия 4-го эскадрона 33-го полка, продолжали нагружать в сумки награбленное имущество.

При виде нас они выскочили из дома. Мы кричали выскочившим остановиться, но когда это не было исполнено, военкомдив тов. ШЕПЕЛЕВ тремя выстрелами из нагана убил бандита на месте преступления. Сестру же арестовали и вместе с лошадью расстрелянного повели за собой.

Проезжая дальше по местечку, нам то и дело попадались по улице отдельные лица, продолжавшие грабить. Тов. ШЕПЕЛЕВ убедительно просил их разъехаться по частям, у многих на руках были бутылки с самогонкой, под угрозой расстрела на месте таковая у них отбиралась и тут же выливалась…

Нас останавливают и криком «Вот военком, который нас хотел застрелить в местечке.» Подбегает человек 10 красноармейцев этих же эскадронов, к ним постепенно стали присоединяться и остальные, выходя все из рядов и требуя немедленной расправы над ШЕПЕЛЕВЫМ…

В это время подъезжает тов. КНИГА, вместе с арестованной сестрой, которая успела передать по полку, что тов. ШЕПЕЛЕВ убил бойца. Тут только поднялся шум всего полка, с криком во что бы то ни стало расстрелять военкома, который убивает честных бойцов… Не успели мы отъехать и 100 сажен, как из 31 полка отделилось человек 100 красноармейцев, догоняет нас, подскакивает к военкому и срывает у него оружие…

Раздался выстрел из нагана, который ранил тов. ШЕПЕЛЕВА в левое плечо навылет… Нас снова окружает толпа красноармейцев, отталкивает меня и КНИГУ от тов. ШЕПЕЛЕВА, и вторым выстрелом смертельно ранили его в голову. Труп убитого тов. ШЕПЕЛЕВА долго осаждала толпа красноармейцев, и при последнем вздохе его кричала «гад, еще дышит, дорубай его шашками». Некоторые пытались стащить сапоги, но военком 31 полка остановил их, но бумажник, вместе с документами, в числе которых был шифр, был вытащен у тов. ШЕПЕЛЕВА из кармана… Спустя бишь полчаса после его убийства нам удалось положить его труп на повозку и отвезти в Полештадив.”

Доклад одного из военных комиссаров 1-й конной армии от 2 октября 1920 года:

«28 сентября, как только стемнело, красноармейцы 3-го эскадрона и часть первого и отдельные личности остальных эскадронов пошли в пешем строю кучками в местечко, где начался погром еврейского населения… Военком эскадрона тов. Алексеев донес, что толпа половина пьяная и в возбужденном состоянии и патрулю не в мочь было справится…

После этого в квартиру Штаба полка входит бывший командир 3-го эскадрона тов. ГАЛКА пьяный и толпа человек 15-20 тоже в таком состоянии, все вооружены, ГАЛКА начинает кричать на командиров полка и бить прикладом в пол угрожая, что я всех перебью, кто осмелится пойти против меня и добавляя: я больше не солдат Красной армии, а «БАНДИТ». Командир стал уговаривать его, а я не счел нужным входить в объяснения с пьяной толпой, которая пришла сознательно устроить дебош, что и придиралась к каждому слову… Искали председателя комячейки 4-го эскадрона тов. КВИТКУ, который задержал двух грабителей 3-го эскадрона и отобрал у них награбленные вещи, ГАЛКА определенно кричал: убью КВИТКУ…

Мы узнали от Командира 34, что у них положение однообразно и эскадрон не приходил и ночь целую был повальный грабеж и убийство…

К 12 часам 29 полк был построен на восточной стороне Н. Место… Кучка горлохватов стали просить один за другим слово… Все речи их сводились к тому: немедленный отдых, выгнать всех евреев из советских учреждений, а некоторые говорили вообще из России, а так же выгнать всех офицеров из Советских учреждений, на что они предложили послать от себя представителей в Ревоенсовет I конной армии…

Руководители грабежей, погромов еврейского населения по-прежнему на месте, в эскадронах, и продолжают творить свое дело, а бывший командир ГАЛКА, как будто, будет командиром своего старого эскадрона, это мне сообщил командир 33, что против такого назначения не имеет ничего Начдив и Комбриг 2.

Пока остаются лозунги «Бей жидов и коммунистов», а некоторые прославляют Махно…»

Текст документов приведён по статье «Веди ж, Будённый, нас в бой смелее». В качестве источника автор указывает материалы ЦА ФСБ РФ.

Воспоминания жителя Полонного Абрама Рингеля (перевод с английского языка):

«Протокол 38

Абрам Рингель, 29 лет, учитель из местечка Полонного, Волынской губернии, ныне находящийся в Варшаве, рассказывает о случившемся в их местечке во время погрома и до того дня, когда он уехал в Польшу.

До войны евреи и христиане жили вместе мирно. Христиане были крестьянами и некоторые из них были ремесленниками. Евреи занимались мелкой торговлей и ремеслом.

После ухода большевиков в 1918 году один из наших местных христиан Кобельчак, человек простой, но либерально настроенный крестьянин, стал головой милиции. В последнюю субботу декабря туда прибыл эмиссар Петлюровского правительства в Звягеле. Он созвал специальную встречу еврейских старейшин. Он деликатно дал им понять печальное положение украинских евреев в настоящий момент и их ещё более мрачные перспективы. Он обозначил себя как человека радикальных взглядов. Эмиссар завершил свою речь тем, что так же, как крестьяне отдали зерно, евреи должны дать деньги. И он потребовал 200 000 рублей украинскими купюрами. Старейшины яростно запротестовали. Было решено созвать общее собрание. На этом собрании евреи решили не давать никаких денег. Тогда эмиссар отправил ультиматум общине официально, угрожая в случае отказа отдать деньги добровольно, взять их насильственно с помощью казаков.

Евреи снова созвали собрание. Тот же атаман пришёл на собрание, сопровождаемый городским комиссаром, и потребовал денег. В конце концов было решено дать ему список всех богатых евреев местечка, и что бы каждый из них ни дал ему, он положит это в городскую казну. Этот план был осуществлён. На все суммы были выданы квитанции. Бедняки давали деньги по своей доброй воле. К богачам эмиссар шёл в сопровождении казаков. Все пожертвовали требуемые суммы. Когда атаман отправился забирать казну, староста не дал ему сделать это. В конце концов он уехал без денег.

До Пурима 1919 года петлюровская власть продолжалась в Украине и до тех пор, можно сказать, было спокойно. За две недели до Пурима начали появляться галицийские «личивики» (очевидно, имеются в виду «сичевики» — примечание составителя сайта) на лошадях и начали грабить дома и магазины средь бела дня. Ночью они также избивали всех тех, кто пытался поднять шум, пока они грабили. Так продолжалось до некоторого времени после Пурима.

Затем до людей дошла новость о том, что была открыта железная дорога. Но ехавших евреев тогда часто выбрасывали из вагонов во время движения поезда. Много евреев было убито таким способом.

Евреи были подавлены. Было невозможно ни войти в местечко, ни выйти из него. За две недели до Пейсаха петлюровцы взяли 9 выдающихся евреев местечка в заложники, потому что в Бердичеве большевики побеждали петлюровцев. Они потребовали, чтобы евреи отправили большевикам телеграмму, чтобы те прекратили убивать петлюровцев или причинять им любыe неприятности, иначе они сказали, что убьют еврейских заложников. Были арестованы следующие лица: Йосеф Гольдштейн, директор банка, Аарон Кац, Давид Гринфельд, Абрам Шинцес, Мойше [фамилия неразборчива], Маркель, Перл Лихтштейн. Евреям было дано 24 часа на то, чтобы выполнить то, что от них требовалось. Никакие мольбы не помогали. Арестованные содержались в вагоне на железнодорожной станции. Они были раздеты догола и их тела и головы было избиты сабельными ударами. Их дети, каким-то образом проникшие на станцию, чтобы принести им еду, потом рассказывали об ужасном обращении, которое заложникам пришлось выносить. Евреи снова созвали собрание и отправили делегацию на станцию. После того как бандитов многократно умоляли, те согласились принять 200 000 царских рублей. Они потребовали и получили в дополнение к этому обувь, одежду и различные продукты. Неимоверные усилия были предприняты, чтобы собрать всё это, и заложники, искалеченные внешне и внутренне, были отпущены.

Несколько дней спустя в Полонном появился человек, который сказал, что он является самим Батькой Петлюрой. Он пробыл в Полонном 8 дней. Он издал указ еврейскому населению собраться в синагоге, где он будет с ними говорить. Несколько тысяч евреев пришли на встречу. Сам Петлюра, человек 70 лет с седой бородой, поднялся на платформу и заговорил по-украински, вставляя тут и там предложения на идише и иврите. Его речь была чем-то вроде упрёка еврейскому народу за его поведение. Он сожалеет об ужасной судьбе детей Израилевых и том факте, что проливается так много еврейской крови. Он рассказал подробности погрома в Проскурове, где 5000 евреев были убиты в ходе 3-х дней. Евреям досталось по заслугам. Та же участь постигнет также вас и всех других евреев Украины, он сказал. Единственное спасение это «Цдака тациль мимавет (благотворительность спасёт от смерти)» — давайте деньги. Он хотел, чтобы делегация прибыла к нему точно к 9 часам. Делегация пришла к его штабу и начались переговоры касательно суммы. Ему было дано 100 000 рублей. Эти деньги он взял и сказал, что отправляется в Шепетовку. Там были дислоцированы его войска. И он обещал использовать свой авторитет и убедить солдат не приходить в местечко. Евреи наняли ему телегу за 300 рублей Хаима [фамилия неразборчива]. По пути он забрал шинель ямщика.

После его отъезда в местечко пришла банда «сичевиков».  Это было в пятницу вечером. Они арестовали девять самых видных евреев местечка и сказали: «Большевики арестовали казака в Романове, пусть евреи этого казака, иначе девять заложников будут расстреляны». После этого они дали пропуск до позиций большевиков двум евреям, которые пошли разными дорогами. Этими двумя евреями были раввин Хазенс и Маркель. Евреев жестоко пытали. Экзекуции продолжались до среды. Заложники, наконец, были освобождены за выкуп в 300 000 рублей и большое количество даров. Банда покинула местечко.

В воскресенье новая банда петлюровцев, состоящая из 300 человек, прибыла из Бердичева. Они также созвали на собрание евреев в синагогу, взяли одежду и ушли. За 8 дней до Пейсаха в местечке вновь появилась банда петлюровцев. Они окружили дом Каца, арестовали двух братьев, Аарона и Шмуэля, учителя Аарошу, Мойше Эльбейна, Давида Пасманика, Ехиеля Киршнера и Беню-жестянщика. Они подозревались в участии в большевистском революционном комитете. Они были приведены на железнодорожную станцию, их поставили к стене, подвергли ужасным пыткам, а затем расстреляли.

В ту же ночь большевики осадили Полонное. Все попрятались, где только могли. Рано утром местечко всё ещё контролировали петлюровцы. На рынке они поймали молодого человека, Шлёму Дорфмана, раздели его, и затем убили на месте. В около 4-х часов утра большевики вошли в город. В пятницу вечером тела 9-ти евреев, убитых на станции, были принесены и преданы земле. На дороге они нашли раненого еврея, сына Хаима [незазб.]комеля, который умер спустя несколько дней после того как его принесли. Красный отряд пробыл в местечке 8 дней и затем снова пришлось отступить. Евреи бежали в окрестные местечки и следовали за большевиками. Многие женщины родили детей в дороге. В ночь на воскресенье петлюровцы вошли в Полонное и сразу же убили Эли Козиэля и Давида Шидвассера. Кого бы они ни нашли в местечке, его серьёзно били. Что бы они ни нашли в домах, они либо забирали с собой либо ломали. Они разрушили всё местечко. Это продолжалось 8 дней. В течение этого времени они также убили в соседней деревне 23 еврея, жену и детей Эли Бермана и других. Через две недели после Пейсаха большевики вошли в Полонное и оставались в нём до начала Таммуза. Перед тем как уйти из города они объявили мобилизацию. Молодые люди местечка попрятались, так как они не хотели присоединяться к Красной армии. Тогда Революционный комитет осуществил обыски, арестовал 52 еврея и отправил их в Звягель. Как только эти 52 еврея прибыли в Звягель, соколовцы, которые только что вошли в город, убили их как большевиков. Эти же соколовцы пришли также в Полонное и правили там. Гилинич, хулиган и сын священника, присоединился к ним. Он был директором местной гимназии, которая спонсировалась деньгами евреев. Соколовцы начали разграбление местечка и избиение евреев.

В Тиша беАв (девятое Ава) бронепоезд красных прибыл на станцию и начали стрельбу по местечку. После этого соколовцы убежали. Позже петлюровцы снова заняли Полонное, оставались в нём два месяца и ушли. После Суккота пришли поляки. Они также грабили, хотя и в меньших масштабах, а также обрезали евреям бороды. За поляками последовали большевики, которые преследовали их от Киева через всю Украину. Будёновские казаки были тогда частью Красной армии. И эти казаки начали грабить, избивать и насиловать женщин. Ужасные крики были слышны всю ночь. Утром стало известно, что мосты горят. Ожидалось, что петлюровцы вернуться. К вечеру они вошли в город. Около 10 всадников зашли в дом Абрама Рингеля и кричали: «Дай нам еды и денег!». Они получили это, и затем они пошли в каждый дом и изнасиловали около 300 женщин самым варварским образом. Целые банды из будёновцев ходили от дома к дому и совершали это ужасное безобразие на глазах родителей женщин. Один отец, Абрам Кретчик, пытался защитить свою единственную дочь. Погромщики раскололи его голову шашкой. Многих девушек они увезли с собой.

Многие евреи прибежали к своим христианским соседям с намерениями спрятаться в их домах. Но не всем христианам хватило смелости впустить евреев. Бандиты вошли в синагогу, разорвали Тору и другие священные книги, после чего скакали по улицам с фрагментами книг на штыках.

Во вторник, второй день Суккота, когда думали, что бандиты уехали, евреи пошли в дом Рингеля, намереваясь похоронить трупы, которые там лежали. Конечно, при этом стояли ужасные стенания. Внезапно банда вернулась, и, услышав громкие крики и стенания, они вошли в дом. Они забрали всё, что там было и затем бросили гранату в дом. Трупы были разорваны на куски. Таким образом они управлялись с местечком десять дней. За это время местечко было полностью разрушено. Абрам Лиминес 63 лет был убит за то, что у него не было денег дать бандитам. Лейб Вейншток лишился глаза. Моше Шехтман был ранен. Ицик Ренелович расстрелян.

После того, как эти банды ушли, вернулись поляки. Они также грабили. Рингель cпрятался на чердаке синагоги, и они не нашли его. Он прибыл в Варшаву в ноябре 1930 года. Его отец и мать также были убиты, и таким образом он сирота.

Он хочет отправиться в Америку. Однако, ему было отказано в визе.

Абрам Рингель»

Оригинал документа (стр.65-69)