Из книги Давида Элиезера Розенталя «מגלת הטבח» («Свиток резни»). Публикуется с разрешения переводчика на русский язык Михаэля Шафира.

а.

16 февраля 1919г. я ехал в Киев. После прибытия в Вапнярку я решил возвращаться из-за многочисленных задержек и дорожных опасностей. В Вапнярке тогда стоял деникинский батальон и мазеповцы, которые разрушали местечко, грабили евреев и убили нескольких человек. Все мужчины оставили местечко и разбежались по ближайшим городам. Я от них спасся, так как черты моего лица не подчеркивают, что я еврей. Мое имя в документах также не записано на еврейский манер Рафаэль, а Рафаил Изидорович. В Вапнярку я прибыл в субботу, и оставался там до утра воскресенья, после чего вернулся в Одессу на поезде, который шел из Жмеринки.

В тот день в восьмом часу вечера мы прибыли в Бирзулу. На станции вошли несколько солдат, которые называли себя «комендатура стоящих на станции эшелонов», и начали проверять документы. После проверки они сказали: «Евреи или жиды, выйти из поезда!». На вопросы «Зачем?» со стороны евреев и неевреев, они отвечали, что таков приказ коменданта. Они также пригрозили христианам, чтобы те не смели прятать евреев, так как будут строго наказаны.

Около пятидесяти человек были выведены из поездов. Солдаты искали под лавками и на полках, не прячется ли там какой-то еврей. Среди выведенных было несколько женщин. И на сей раз я спасся. Но напротив меня сидел студент Йосеф Фельдман, и его тоже силой вывели из поезда.

Евреев отвели в другой поезд, где находилась комендатура. Там над ними издевались, мучили их, избивали прикладами ружей до потери сознания. Поезд, куда отвели евреев, находился на расстоянии одной версты от поезда, в котором сидел я, но в ночной тиши крики истязаемых достигали и наших ушей. После истязаний у них отобрали деньги и ценные вещи, которые были у них найдены.

Через окно вагона я видел двух солдат, тащивших одного еврея, а когда еврей упал на снег, солдаты его подняли, угостили с двух сторон ударами и велели ему бежать. Студента солдаты в комендатуру не отвели. Они оттащили его в сторону, бросили на снег, заткнули ему рот и очень сильно избили. После этого они сняли с него сапоги и отобрали деньги, всего 250 рублей. После этого они повалили его на снег еще раз, избили его смертным боем, а когда увидели, что он уже еле дышит, оставили его в покое.

Когда студент Перельштейн вернулся в поезд, были христиане, которые воспрепятствовали ему это сделать, сказав, что из-за евреев они вынуждены задерживаться в пути долгое время. Но были также христиане, которые за него вступились и освободили ему место.

Состав задержался в Бирзуле с восьмого часа вечера до третьего часа ночи. Все это время охота на евреев не прекращалась, и каждый раз она совершалась с большей жестокостью, так как карманы евреев уже были опустошены, и им было нечем заплатить выкуп за свою жизнь и свободу.

С особенной жестокостью обращались с теми, у кого в документах было записано, что они из Балты или из ее окрестностей: двое несчастных с такими документами были убиты перед рассветом возле одного из поездов. Один знакомый мне рассказал, что он лично видел, как солдаты тащили два тела, одно из них старика, а другое было одето в китель студента. Нам стало известно, что были убиты еще два еврея.

Из-за этих событий сошел с ума студент киевской теологической семинарии Андрей Иванович Гакейко, в дни атамана служивший в армии офицером. Он вытащил свои документы и разорвал их на мелкие клочки. В Раздельной люди были вынуждены вывести его из поезда.

 

б.

15 февраля 1919г. я прибыл на станцию Бирзула, чтобы в технической станционной конторе произвести расследование относительно вагона, остановленного по дороге в Одессу. Я получил ответ, что на станции Бирзула он остановлен не был, и что я должен обратиться на станцию Слободка. Возможно, мне потребуется задержаться, так как поезд из Одессы проходит через Бирзулу в третьем или четвертом часу ночи. Я был вынужден все это время ожидать на станции. В моих карманах были документы. Начальник станции разрешил мне ждать прибытия поезда в зале ожидания второго класса.

В первом часу ночи ко мне подошли два петлюровских солдата, вооруженные ружьями и саблями, они потребовали предъявить им документы. Я передал им их, они в них посмотрели и велели мне пройти с ними к коменданту станции. Но эти солдаты привели меня не к коменданту, а к поездам, среди которых были эшелоны, идущие в Одессу, и которые стояли недалеко от станции возле резервуара с холодной водой. Я был приведен в один из вагонов, и там началась проверка. С меня сняли одежду, даже нательную рубашку и сапоги. После этого они стали обыскивать мои вещи. Хорошие, по их мнению вещи, они отобрали, среди них было маленькое зеркало и карандаш. Понятно, что были отобраны также мои деньги и часы. После этого они вернули мне мои документы, а также мою одежду, и сапоги, которые были порваны, я получил обратно.

В то время, пока один из них проверял мои вещи, другой ударил меня по уху со страшной силой, и даже сейчас еще заметны знаки под моими глазами. Мою шапку они забрали и дали мне военную шапку, круглую, без козырька, зеленоватого цвета, а затем ударили меня два раза, чтобы я надел на голову эту шапку. После этого мне было велено лечь на пол лицом вниз, а когда я это сделал, меня ударили пять раз ружейным стволом. Они также сказали мне, что я счастливчик, с другими жидами они ведут себя совершенно по-другому. Они также пугали меня, что завтра они сообщат коменданту о том, что я – большевик. После этого они велели мне надеть сапоги и оставить поезд, а за мной вышли также солдаты-конвоиры. Когда мы вышли из поезда, один из солдат загнал патрон в ствол своего ружья, а другой приказал мне бежать, когда я услышу команду «Беги!». Но бежать я не мог, так как вокруг поезда накопилось много снега, и я утонул в нем по колено. Тогда мне велели лечь на снег лицом вниз и зарыться в него головой, и один из солдат ударил меня пятнадцать раз изо всех сил после того как предупредил меня не кричать. После этого конвоир велел мне бежать, а за ним стоял солдат с ружьем наизготовку. Тогда я действительно находился в одном шаге от смерти, но чудесным образом уцелел.

Когда я услышал команду «Беги!», я начал бежать изо всех сил, но не прямо, а зигзагами, постоянно меняя направление. Выстрел каждый раз запаздывал на несколько мгновений. Вдруг я увидел двор и одним прыжком сиганул в него, а там мне удалось спрятаться под кучей досок и бревен.

Солдаты поспешили за мной, искали меня по всему двору, а когда не нашли, выместили свою злость на евреях, стороживших поселок, которые там находились. Они их очень сильно избили, а также повыбивали стекла в доме.

Я думаю, не будет лишним здесь записать то, что рассказал мне один художник, проживающий по улице Херсонской №14, в квартире 12:

— В четверг 13 февраля 1919г. я сидел в зале ожидания на станции Бирзула, когда ко мне подошел солдат и позвал меня к коменданту. Но он привел меня в один из поездов, который стоял на пути, ведущем в Киев. Под ним лежали три трупа, и еще шесть несчастных стояли и ожидали своей горькой участи. Я смог спастись, потому что по документам я гражданин Румынии, я также пообещал им нарисовать их портреты. Недалеко оттуда стояли французские офицеры и все видели своими глазами.

Жители поселка мне рассказали, что под снегом было найдено много убитых евреев, не менее пятидесяти человек.

(Лейб Мордехаевич Бронфман)

в.

24 января 1919г. я выехал из Одессы. На станции Бирзула в поезд вошли солдаты для проверки документов. Среди них был мой знакомый, Козаков, школьный товарищ, благодаря ему я остался на месте. Были выведены шесть человек, у которых документы были в порядке, но в них была записано «иудейское вероисповедание». Прошло около двух часов. Двое из них вернулись в вагон голые, лишь в сорочках. Крестьяне, которые там были, сжалились над ними и отдали им свои шубы, чтобы те в них завернулись. Один из них помешался, у него отобрали весь его капитал, 35,000 рублей, и он остался голый и ничего не имеющий. Остальные четверо были застрелены.

(Вольф Хальперин)

 

г.

На станции Бирзула в большинстве случаев задерживают пассажиров на один или два дня. Вчера я выехал из Рудницы в Одессу. До Бирзулы мы доехали мирно. В Бирзуле состав был задержан на 30 часов. Пять часов прошли без происшествий, а после этого по поездам начали ходить солдаты и проверять документы и багаж. Того, у кого был найден какой-либо багаж, даже самый маленький, в десять фунтов, отводили к станционному коменданту. Христиане возвращались со своим багажом в руках, даже если он был весом в два пуда, а евреи – с пустыми руками. После этого они начали выводить евреев из поездов без всякого повода, только из-за того, что они были евреями. Из моего вагона вывели шестерых евреев, среди них старика, который вообще не вез багажа. На вопрос, куда он едет, он ответил, что он едет в Одессу, где находятся его жена и дети. Когда для его задержания не было найдено никакой причины, солдаты сказали ему, что им нужно проверить его карманы на наличие оружия, и эта проверка должна быть произведена станционным комендантом лично. Этот еврей вышел из поезда в сопровождении трех солдат, двое по обе стороны от него и один сзади. Двое солдат, которые шли рядом с ним, начали тащить его, один вправо, другой влево, и безжалостно его избивали, а третий бил его прикладом ружья сзади. Это шествие прошло перед всеми пассажирами, и даже русские не могли видеть такую жестокость, и их глаза наполнились слезами. Один русский, который служил в армии, решился спросить: «Что означает эта процессия, и почему избивают этого старого еврея?», и был наказан за свою «наглость». Петлюровцы его схватили, и нанесли ему пятьдесят ударов стволами ружей. По словам других солдат, у этого еврея отобрали 15,000 рублей и вынудили его сказать, что он жертвует эти деньги на армейские нужды. В знак благодарности за его щедрость, ему отсчитали 25 ударов ружейным стволом.

Еще они рассказывали, что в Бирзуле, недалеко от станции, есть палатки, в которых находится много арестованных евреев, которые подвергают жестоким пыткам и избивают по нескольку раз в день. Вопли этих несчастных и их крики боли достигают небес. Многих евреев убивают по приказу главарей, многие из них умирают под пытками. Позавчера, 7 адара, было убито пять евреев. Иногда удача улыбается одному из несчастных и его освобождают. Тогда он выходит из казарм избитый и помятый, как блуждающая тень. Я своими глазами видел таких несчастных и разговаривал с ними. Они рассказывали страшные вещи, но здесь не место записывать все, что я слышал. Мой пожилой дядя, 60 лет, в Бирзуле был выведен из поезда, на моих глазах до крови избит, и я не знаю, что с ним случилось, остался ли он жив или его убили. В соответствии с оценками, на этой станции было убито более ста евреев.

(1 адара 5679г., Студент Яаков Герценштейн из Песчанки)

 

С текстом книги «Свиток резни» Вы можете ознакомиться на личном сайте Михаэля Шафира